В какой сказке есть ковер-самолет? Ковер-самолет и красная шапочка сказка Васнецов ковер самолет сочинить сказку.

Почистила ковер:

Регистрационный номер 0059216 выдан для произведения:

Потерялся Ковер-самолет... Вывалился из ступы Бабы Яги, когда она, в очередной раз стащила его у старика Хоттабыча. Последнее время ступа стала подводить - глохнет, где ни по-падя... Бензина не напасешься... А бензин-то, какой дорогой! Хватает на один раз - туда и обратно слетать, какую-нибудь пакость сделать.

Вот и повадилась Баба Яга, пока Хоттабыч дремлет после тет-а-тет со Скатертью- Самобранкой, таскать у него Ковер-самолет. И летает повыше, и бензина не надо - работает на солнечной энергии.
Плохо только... Ой, как плохо, что на службе у Хоттабыча одни джины. Не успеет Баба Яга до своей избушки долететь, а кто-нибудь из джинов ее уже поджидает:
- Здорово, Ягуся-бабуся! Коврик верни!

А на этот раз, пока ноги уносила, сама не уследила, как он из ступы выпал...

Лежит Ковер-самолет в лесу, на поляне... А лес - Дремучий! Стаи волков шастают...

Бежит мимо Красная Шапочка. Увидела - коврик лежит... Подняла:
- Возьму к бабушке... В хозяйстве пригодится...

Почистила ковер:
- Какая въедливая эта - пыль веков!
Положила на травке, на солнышке и сама не заметила, как уснула на краю...

А Ковер-самолет пообсох на солнышке, расправил уголки и... полетел...
Проснулась Красная Шапочка, огляделась... Испугалась сначала. А потом ей понравилось -такая вокруг была красота дивная! Облака пушистые мимо плывут, а внизу: речки - лентами бирюзовыми, леса - бархатом изумрудным, степи ковыльные, да горы высокие...

Так и стали они жить-поживать все вместе... Сколько мест красивых и стран заморских повидала Красная Шапочка! Часто летали они в долгие путешествия по всему миру. Ковру-самолету очень нравилось жить у бабушки и Красной Шапочки - и по спинке похлопают, и на диванчик положат, поближе к камину - старые ниточки погреть... Ковер-самолет много сказок и историй разных знает. Рассказывает их долгими зимними вечерами... А бабушка с Красной Шапочкой слушают да вяжут маленькие пушистые коврики...

А чтобы джины его не нашли, хитрость одна есть. Если Ковру-самолету хорошо, то для джинов и Бабы Яги он становится невидимым. Старик Хоттабыч хоть и знает, где Ковер- самолет - да молчит. У него борода - волшебная, все желания исполняет... Он и без Ковра-самолета может очутиться там, где захочет.

Глава девятая
Следующий день был полон переживаний. Ковер лежал на крыше под солнцем, и от него шел пар. У этого пара был запах, как у тумана в тропических лесах (так нам с Виталькой, по крайней мере, казалось). Высыхал ковер медленно, и, когда мы попытались взлететь на нем, он даже не шелохнулся.
Виталька глянул на меня тоскливыми глазами.
– Неужели все?
Я пожал плечами. По правде говоря, у меня слезы в горле скреблись. Но я мужественно сказал:
– Он такой сильный, такой волшебный. Не может быть, чтобы от дождика совсем испортился.
Приходила Ветка и жалостливо гладила влажную шкуру ковра. Несколько раз мы навещали Ветерка.
– Ну как? – спрашивал он с крыши.
– Пока не высох. Подождем, – бодро говорили мы. – Может, к вечеру высохнет.
Но и вечером ковер не хотел летать…
Зато утром нас ждала радость! Мы проснулись одновременно. Враз кинулись к окну, выбрались на крышу и сразу поняли, что ковер стал прежним – легким, шелковисто-мягким, летучим. Он лежал так, словно дожидался нас!
Мы плюхнулись на его ласковую теплую шкуру и взмыли к зениту. Было раннее утро. Во дворах радостно орали петухи.
В этот день у Ветерка вернулась мама. Она оказалась совсем не строгая, веселая.
– Бедненький! И ты все это время сидел на крыше? – воскликнула она, узнав, что Ветерок добросовестно отбывал домашний арест. – Я же просто забыла тебя отпустить! Не сердись, сынуля, я больше не буду!
Ветерок тут же отпросился у нее к нам в гости. С ночевкой!
Мы показали ему своих картонных солдат, Виталькины картины, наше оружие, телескоп и все другие сокровища. Мы устроили показательное сражение наших армий, которое затянулось до вечера. А поздно вечером мы похитили из дома Ветку и отправились в полет.
И нам было так же радостно, как в первый раз. Потому что мы заново открывали высоту и ночной город, блеск вечерних звезд и струящийся теплый воздух. Для Ветерка.
…Ничто не омрачало в те дни нашу радость и нашу дружбу. Почти ничто. Лишь неудачные полеты Ветерка на ковре-самолете вызывали у него досаду, и мы чувствовали себя немного виноватыми. Наш ковер его не слушался.
– Не могу я, – печально говорил Ветерок. – Как-то не верится каждый раз, что он возьмет и полетит. Вот если бы у него штурвал был…
Мы его понимали. Всю жизнь Ветерок думал о самолетах и представлял, как сжимает в ладонях ручку управления. Без этого он не мог вообразить полета.
Но не могли же мы приделать к ковру-самолету штурвал!
– Ничего, – утешал нас Ветерок. – Я еще научусь, честное слово. А пока не все ли равно, кто им управляет? Мы же летаем вместе.
– А хорошо бы куда-нибудь в дальнее путешествие… Ага? – сказал Виталька.
И мы все сказали “ага”. Может быть, Ветка и Ветерок просто так сказали, а я от всей души. Дальнее путешествие – это была наша давняя мечта.
Нам часто везло в то лето. Повезло и с путешествием. Тетя Валя получила от старой подруги открытку из соседнего города. Она целый день ходила задумчивая, а потом спросила, можно ли на нас положиться? Проживем ли мы самостоятельно двое суток, пока она съездит навестить друзей юности?
– Зачем самостоятельно? – сказал я. – Мы поживем у нас. Все будет в порядке, тетя Валя, – и выразительно посмотрел на Витальку.
Двое суток! Дальние полеты, неизвестные края!
Мы смотрели на тетю Валю такими искренними глазами, что она не заподозрила нас ни в каких темных умыслах. Я сбегал домой, а затем сообщил тете Вале, что мама просила о нас не беспокоиться. На самом деле мама и не ведала об отъезде тети Вали. Она с утра до вечера пропадала на работе в библиотеке, потому что половина ее сотрудников была в отпуске.
Следующим утром мы проводили тетю Валю на вокзал и помчались к Ветерку. Он вместе с Веткой примерял к раме велосипеда какую-то странную конструкцию – узкие решетки из деревянных реек, обтянутых полиэтиленовой пленкой.
– Это что? – удивился я.
Ветерок и Ветка слегка смутились.
– Это… вроде крыльев, – сказал Ветерок. – Если разогнаться с горки, может, он взлетит… как самолет.
Я удивленно моргал. Взлетит? Для чего эта дребезжащая “этажерка”, когда есть ковер-самолет?
– Зачем… – начал я. И замолчал. Увидел, что Виталька смотрит на Ветерка и Ветку грустно и понимающе. Главным образом на Ветку. А она почему-то покраснела, стоит, отвернувшись, и мотает на палец отросший локон. Эх, Ветка, Ветка…
Я ничего не стал говорить. Потому что понял: Ветерок и Ветка нашли свой ковер-самолет. Вернее, мастерили его. Он получился у них неуклюжий, тяжелый, но не все ли равно? Им было хорошо вдвоем, у них появилась своя сказка.
И тут уж ничего не поделаешь.
Я все-таки сказал:
– Тетя Валя на два дня уехала. Может, слетаем в дальние леса? До вечера?
Ветерок поднял честные глаза. И было видно, что лететь он не хочет, а отказаться не решается – боится нас обидеть.
– Или давайте так, – торопливо сказал я. – Мы сперва слетаем на разведку, а в другой раз – все вместе.
Он улыбнулся благодарно и облегченно.
– Давайте! Мы пока достроим, а потом – вместе…
Нет, мы не обиделись на Ветерка и Ветку. Лишь один раз Виталька, собирая в сетку-авоську продукты для дальнего путешествия, печально сказал:
– Вот такие дела…
А я вдруг вспомнил, как на краю ковра-самолета Ветка танцевала танец “Звездочка”.
– Лишь бы они руки-ноги не поломали на своем драндулете, когда будут испытывать, – озабоченно сказал я.
– Не успеют, – откликнулся Виталька. – Пока строят, мы уже прилетим.
Это был наш самый долгий и самый радостный полет. Путешествие над безлюдным громадным лесом. Город затерялся на горизонте, пропал за верхушками берез и елей. Теперь казалось, будто вся планета поросла косматой лесной рубашкой.
Мы неторопливо плыли у самых вершин деревьев. С чем это можно сравнить? Пожалуй, когда поезд идет по крутой насыпи над лесом, деревья так же проплывают под вами. Высуньтесь в окно, посмотрите: если насыпь крутая, это похоже на полет.
Вагон вас несет с лязгом и стуком, встречный ветер отдает гарью, и нельзя остановиться, замереть над лесом. Нельзя рассмотреть ни белку в темном круге дупла, ни гнездо со смешными тонкошеими птенцами.
А мы плыли в тишине, только деревья шумели негромко и ровно. Юго-западный солнечный ветер перекатывал через нас волны теплого воздуха. Мы лежали на ковре, свесив головы, и заглядывали в лесную глубину. Она была похожа на зеленое стекло. На траве и кустарниках качались рыжие пятна солнца. Вспыхивали, как фонарики, цветы шиповника. Искрами горела смола на сосновых стволах.
Один раз мы увидели ярко-оранжевую лису. Она тотчас нас увидела и пустилась удирать среди деревьев. Наверно, приняла ковер за громадную хищную птицу. Мы погнались за ней, но лиса юркнула под кучу валежника и пропала.
Иногда мы ныряли с высоты в лесной сумрак и, как индейцы, прыгали среди кустов и папоротников. Иногда устраивали привалы на лужайках, поросших земляникой, и на старых просеках, где среди высокого иван-чая и львиного зева жужжали, как тяжелые пули, шмели.
А еще нам нравилось замереть над большим деревом и осторожно потрогать самый верхний листик березы или мягкую кисточку сосны. Будто щекочешь хохолок на макушке задремавшего великана.
Маленькие лесные тайны, неторопливый полет, теплый ветер завораживали нас, и время бежало незаметно.
Часов мы не взяли, но по солнцу видели, что давным-давно перевалило за полдень.
Об этом говорили и наши желудки – они настойчиво требовали обеда.
– Давай долетим до вышки и там поедим, – предложил Виталька. – А потом потихоньку домой двинем. На первый раз хватит.
Большая, сложенная из бревен геодезическая вышка поднималась над лесом. До нее было километра два. Она была совсем не похожа на наш мезонин, но привычное слово “вышка” наталкивало нас на мысль о приюте и отдыхе.
– Давай, только скорее, – согласился я.
И мы дали ковру полную скорость. Ветер сразу перестал быть теплым. Он прижал к головам наши волосы, набился в уши, забрался мохнатыми лапами под рубашки. Засвистел по-штормовому. Стало не то чтобы холодно, а как-то неуютно. Мурашки побежали по коже.
Взять с собой одежду потеплее мы, конечно, не додумались. Пришлось убавить разгон.
– Ладно, – сказал Виталька. – Куда нам спешить? Вышка – вот она.
Мы хотели устроиться на одной из дощатых площадок и там пообедать. Но, подлетев к вышке, увидели темное лесное озеро. Оно было совсем недалеко от нас. Его обступали сосны, а воду окружало узкое кольцо песчаного берега.
Мы, разумеется, радостно завопили и спланировали на песок. Кубарем покатились на него с ковра. Песок был сухой и теплый. В нем перемешались сухие сосновые иглы и похожие на маленьких ежиков шишки, но это нас не пугало. Дно озера оказалось твердым и ровным, а темная прозрачная вода была прогрета насквозь.
Мы искупались, сжевали половину наших запасов, зарылись в песок и подремали. Потом еще искупались и снова немного пообедали. Затем выкупались еще разок.
– Пожалуй, пора… – нерешительно сказал Виталька.
– Угу, – сказал я. – Только еще разик окунемся…
Наконец мы на мокрое тело натянули одежду и взлетели повыше, чтобы ветер и солнце обсушили нас.
– Смотри! – крикнул Виталька.
Недалеко от озера, посреди большой поляны, стоял дом. Один-одинешенек среди лесного моря.
– Разведаем? – спросил Виталька.
Мы осторожно снизились почти до самой крыши. Она была темная, горбатая. На прогнивших досках зеленел бархатный мох.
Сразу было видно, что давно здесь никто не живет: вокруг осевшего крыльца стояла высокая непомятая трава.
До сих пор мы встречались с маленькими лесными загадками. А брошенный дом – это загадка серьезная. Может быть, здесь настоящая тайна.
Разве могли мы улететь, не узнав этой тайны?

Добавить сказку в Facebook, Вконтакте, Одноклассники, Мой Мир, Твиттер или в Закладки

СКАЗКА про ковёр-самолёт.

Было у отца три сына. Позвал он к себе сыновей, старшему подарил скакуна резвого, среднему сыну лук меткий, а младшему Ивану-царевичу ковёр-самолёт.

Старший сын оседлал коня и умчался на войну, средний в лес на охоту ушёл, а Иван-царевич сел на ковёр-самолёт и полетел в дальние страны. Много он стран повидал, много чудес и животных невиданных. Сам удивлялся и других удивлял, что за чудо-чудное, что за диво-дивное, на русской земле - ковёр-самолёт! Предлагали купцы заморские,Ивану-царевичу, шелка да бархат за ковёр-самолёт, отказал он им, короли европейские на золото поменять, отказал он им, раджа индийский слона за ковёр-самолёт предлагал, отказал и ему.

Заскучал Иван-царевич по родной стороне и решил домой путь-дорогу держать, летит над полями, над лесами, на реками быстрыми, над горами высокими к родному дому. Вдруг видит земля под ним потемнела, лес стоит без листвы, зверей и птиц не слышно не видно, тишина мёртвая стоит. Спустился он на землю, ковёр волшебный свернул и оглянулся вокруг себя. Жутко стало царевичу, решил он домой быстрее лететь, вдруг откуда не возьмись перед ним выскочил леший лесной, с бородой в паутине и рассказал, что лес погубила Сила Нечистая, злая да завистливая. Красоту губит она и лесную и человеческую, лес не шумит листвой, а девки красоту под платки прячут. Все ждут героя-избавителя, а условие такое, пусть герой отдаст самое дорогое и пройдёт три испытания: на резвость, меткость и хитрость. Иван-царевич долго не раздумывал, только решил братьев на помощь позвать.

Собрались братья-царевичи и пошли к Силе Нечистой. Первое условие было такое, если кто-то Силу обгонит в поле, то будет земля вновь зелёная, а трава-мурава сочная. Пришпорил старший царевич своего скакуна резвого и обогнал Силу Нечистую, и зазеленели поля. Второе условие было на меткость, чья стрела точнее попадёт в сокола, того и победа, если царевич победит, вновь в лесу будут звери жить да птицы петь. Натянул средний сын тетиву тугую, помолился и выпустил стрелу, и попал соколу в правый глаз. И зашумел лес листвой, запели птицы и запрыгали белки с ветки на ветку.

Пришёл черёд младшего, Ивана-царевича он должен отдать самоё дорогое, что у него есть, жизнь это. Думали братья да и решили хитростью взять на этом испытании Силу Нечистую. Перед тем как жизнь свою отдать, попросил царевич последний раз на ковре-самолёте слетать, да и Силу может прокатить. Согласилась Сила, не учуяла подвох, а Иван-царевич, всё выше поднимает волшебный ковер в небо, всё ближе и ближе к теплу, к свету, к солнцу.

От солнца Нечистая силу терять свою стала, цвет свой чёрный на цветной поменяла, и глядит царевич Сила превратилась в девицу небывалой красоты.Оказывается заколдовал её злой волшебник сто лет назад и маялась она бедная и страданием своим покрывала окружающий её мир смертью и чернотой.

Влюбился в красавицу Иван-царевич, посадил на ковёр-самолёт и полетели они на родную сторону, стали жить поживать, да добро людям дарить.

Действующие лица: Дед, Баба, Конь, Бык, Коза, Внучок, Алёнка, Ковёр-самолёт

(текст читает ведущий, а актёры по тексту выполняют действия).

Жили-были ДЕД да БАБА. ДЕД, в прошлом боевой офицер, по утрам делал зарядку, которая заканчивалась приступом радикулита. Тогда на помощь приходила БАБА и несмотря на то, что была подслеповата, коленкой разгибала ему спину, укладывала на лавку и делала массаж. У ДЕДА были любимцы - КОНЬ Черныш и БЫК Децл. ДЕД каждый день тёр их щеткой. КОНЬ фыркал от удовольствия, громко ржал и бил правым копытом, а БЫК мотал головой, крутил хвостом и мычал на всю деревню.

У БАБЫ тоже была любимица - КОЗА Нюрка. Она подмигивала всем левым глазом и норовила боднуть незаметно КОНЯ Черныша или ДЕДА. А ешё у БАБЫ с ДЕДОМ был ВНУЧОК, весёлый мальчуган. Несмотря на свои кривые ноги, косые глаза и горб, имел невесту -красавицу АЛЁНКУ. Шаг у АЛЁНКИ был всегда плавный от бедра. Её длинные ресницы медленно опускались и поднимались вверх. Даже постоянная привычка ковырять в носу её не портила.
Наскучило им жить в деревне.

Достал ВНУЧОК с полки КОВЁР-САМОЛЁТ, выбил из него пыль, помыл ключевой водой. Потом посадил на него ДЕДА, БАБУ, КОНЯ, БЫКА, КОЗУ, АЛЁНКУ, сел сам и полетели они навстречу приключениям.
Тут и сказочек конец, а кто слушал, а тем более играл в этой сказочке - молодец!!!

Излюбленным жанром художника Виктора Васнецова была иллюстрирование русских народных сказок. До него этого еще никто не делал, поэтому он является основателем этого направления. Его великолепная картина «Ковер-самолет» была написана в девятнадцатом веке, в 1880 году. Основная тема полотна - это сюжет русской народной сказки. Поэтому так легко просматриваются в картине талантливого художника фольклорные мотивы.

Известно, что эта картина была написана под заказ. Ее заказал богатый промышленник Савва Мамонтов, который восхищался живописными полотнами Виктора Васнецова и всячески покровительствовал ему. История картины такова: ее хотели повесить в правлении Донецкой железной дороги, которая в то время лишь только строилась. Но картин не понравилась, и от покупки отказались, так как все в ней было связано с народом, ее внутренним и внешним обликом. Вот тогда-то ее и купил лично для себя промышленник.

Сюжет художественного полотна Виктора Васнецова взят им из русской народной сказки «Иван-царевич и Жар-птица», которая известна всем. Сюжет очень прост: Иван прибывает на ковре в Тридевятое царство, чтобы добыть Жар-птицу и затем на том же ковре-самолете вернуться домой. Вот на васнецовском полотне как раз и изображен ковер-самолет в полете и на нем во весь рост стоит царевич. Ковер просто мчится по небу, и эта скорость видна по тому, как развивается одежда царевича, его волосы.

Облик Ивана-царевича интересен. Он одет в кафтан с длинными полами, а от холодного ветра на еще лице появился даже румянец. Но раскрасневшиеся щеки молодого человека лишь только радуют глаза. Иван стоит на ковре так, словно капитан на небесном корабле, смотрящий вдаль. А что же тогда напоминает ковер, который так легко летит по воздуху? Он чем-то похож на птицу, которая имеет огромные крылья, а некоторые могут сравнить его с большим военным самолетом.

Виктор Васнецов показал в своей картине, что хотя ковер и выглядит совсем непримечательно и кажется самым обыкновенным, но он выполнен вручную. Все детали рисунка прекрасно и четко пририсованы художником. Например, на необычном и волшебном ковре можно различить и геометрические фигурки, человеческие образы и какие-то сказочные существа. Среди них есть и дракон. Но видно по тому, как развивается на ветру ковер, что он очень мягкий. А его подвижность и изворотливость даже удивляет.

Конечно же, удивляет то, как на таком ковер, который быстро мчится по воздуху, может удержаться человек. Но царевич стоит гордо, высоко подняв голову. Он смотри вдаль, желая быстрее увидеть родные места. Его одежда восхищает и поражает своим богатством и роскошью. Зеленый кафтан красиво развивается на ветру, а на голове Ивана шапка. И сорочка, да и кушак красного цвета выполнены из дорого материала. Когда ветер раздувает ветры кафтана, то можно увидеть еще и халат, который расшит прекрасными узорами.

Весь кафтан украшен позолотой, а на шапке много драгоценных камней. Такие одежды носили на Руси лишь только знатные и богатые люди. Но невозможно не заметить меч-кладенец. Он весь переливается от позолоты, которым украшен. Но самое интересное, что на шее у героя картины висит толстая цепь, к которой была прикреплена клетка из золота. В этой темнице долгое время томилась прекрасная Жар-птица. На поясе у царевича вышитый мешочек, в котором ключ от клетки.

Виктор Васнецов детально изобразил клетку-тюрьму. Она вся ажурная и чудесная, а вверху каждая решетка оканчивается необычными фигурками драконов, в зубах которых находятся колокольчики. Когда клетка покачивается, то раздается приятный и мелодичный звон. На тоненькой и изящной жердочке сидит прекрасная Жар-птица, и от нее вокруг разливается необычный яркий свет. Художник для ее изображения использует белый цвет, которые символизируют ее чистоту. Эта необычная птица ждет, когда откроется хотя бы на минутку клетка, чтобы взлететь в небо и получить долгожданную свободу.

Все происходящее на картине переносит смотрящего в конец дня, на самом его закате, когда за тучками уже начинает слабо пробиваться серп луны. Видно не только небо, но и то, что раскинулось далеко внизу: это и чудный лес, и великолепные поля, и нежная речка. Вода в ней гладкая и спокойная, словно освещенная необычным светом луны. А вот в лесу все сказочно, даже деревья необычные: они имеют неровные стволы и листья на них совсем отсутствуют. По небу летают и птицы, только их полет совершается намного ниже, нежели летит волшебный ковер. Птицы некоторое время сопровождают ковер, совершенно не понимая, что это такое.

И опять известный и талантливый художник использует контраст, когда подбирает краски для изображения ковра и тех, кто на нем находится. И совсем уже другие оттенки и цвета Васнецов использует для изображения мира реального, который оказывается внизу. Так, в сказке все цвета яркие, сочные и насыщенные, а для изображения мира реального он использовал уже темные и сумрачные полутона и оттенки. И каждый образ на этой картине имеет свое какое-то символическое значение. Например, Жар-птица - это символ счастья, удачи и радости, только вот, к сожалению, не каждому человеку удается ее поймать.

Иван-царевич на картине Виктора Васнецова - это символ победы над любыми проблемами. Он так уверенно стоит на ногах, словно пытается донести до каждого человека, что нужно верить в себя и в свои силы, и тогда обязательно появиться возможность поймать свою Жар-птицу. Он доказывает всему миру, что ничего сложного в том, чтобы быть счастливым, нет.

Эта картина была высоко оценена критиками после того, как участвовала в выставке передвижников. Ее сюжет и удивительные образы восхищали тех, кто решил посетить эту выставку. После этого она стала широко известна, интересна многим и популярна. В настоящее время эта чудесная картина Виктора Васнецова «Ковер-самолет» хранится в художественном музее в Нижнем Новгороде. Она является настоящим достоянием русского искусства.